Самосожжение - Страница 43

Огнева говорила теперь тихо, устало, будто в её душе всё перегорело.

– Визуальный осмотр признаков насилия не выявил. После оказалось, что сын принял цианистый калий, находясь в лодке. Он завтракал хлебом, яйцами, помидорами. Наверное, вот так, с пищей, ему проще было… Уже потеряв сознание, сын упал в воду, а лодка не перевернулась. Только сильно качнулась и бортом зачерпнула воду. Появилась версия о самоубийстве на почве депрессии. Я, в отличие от мужа, согласилась с таким выводом. Поскольку на службе у сына всё было в порядке, заставить его принять кошмарное решение могла только история с Диной.

Владислава о чём-то вспомнила, достала из сумки креповую ленточку, привязала её к кресту. Обняла холодную мраморную перекладину, прижалась к ней лицом.

– Скоро уже два года, как мы одни… Созовём сюда всех знакомых, друзей – на панихиду. Я почти каждый день привязываю ленточку, но она тут же исчезает. Воруют, мерзавцы, даже у мёртвых… – Огнева, не меняя позы, перевела взгляд на меня. – Я гордилась сыном, обожала его. Золотая медаль в школе, «красный» диплом в Университете, успешная карьера – всё это, оказывается, не имеет значения. Получается, что я не знала Вовку. Совсем не знала. Не сообразила, что для него главное в жизни. Я потеряла свою кровинку в наказание за то, что побрезговала чужим ребёнком. И буду страдать столько времени, сколько ещё проживу на свете…

– Получается, что ко времени подачи заявления Владимир был знаком с Диной больше года? И ничего не знал о болезни Стасика?

– Не знал. Это совершенно точно, – подтвердила Огнева.

– И Проваторов не знал? Так, кажется, фамилия его друга?

– Не могу вам сказать, – пожала плечами Владислава. – Или тоже был не в курсе, или забыл предупредить Вовку. Тем более что в последнее время их отношения расстроились, и Саша перестал бывать у нас на Рябиновой. Оксана, я сейчас иду в церковь, – Огнева оторвалась от креста, поправила волосы и снова замотала голову платком. Собрала вещи и ещё раз оглядела могилу. – Не проводите меня? Если ещё есть вопросы, я отвечу.

– Когда в последний раз вы видели Проваторова?

Мне почему-то захотелось побольше узнать про этого человека – ведь он мог кое-что рассказать о Дине Агаповой. Огнева, судя по всему, больше ничего интересного не вспомнит.

– Не касались ли их разногласия с Владимиром личных дел? На последний вопрос можете не отвечать.

– Сын не ставил нас в известность насчёт конфликтов с друзьями. Мне кажется, что Саша не отдал Вовке какой-то долг. Что-то в этом роде. В последний раз мы виделись осенью девяносто четвёртого, в гостях у сына на Новокузнецкой. Проваторов был там с Марианной, и все справляли мой день рождения. К тому времени у Проваторовых уже всё было в порядке, так как Дина занялась моим сыном. Правда, за праздничным столом она не присутствовала.

– Какого числа это было? – не отставала я.

– Четвёртого ноября у меня день рождения, – ответила Огнева.

– А где Проваторов работает, живёт?

Мы медленно шли по асфальтовой дорожке, огибая лужи, и солнце грело наши спины.

– Работает в Госкомимуществе. А жил, когда мы расстались, у метро «Юго-Западная», на улице Лобачевского. Правда, большую часть времени проводил в Снегирях на даче. На данный момент эти сведения могут устареть – Саша и Марианна собирались улучшать жилищные условия. Проваторов преуспел на ниве приватизации, как я слышала. Возможно, поэтому и вычеркнул нас из круга своих знакомых. Мне туда.

Огнева остановилась и указала на церковь. Я кивнула, прикидывая, как можно сейчас по-быстрому отчалить и проверить полученную информацию. В частности ту, которая касается Проваторова. Мой интерес к персоне Володиного друга не удивил Огневу. Опросив родителей погибшего, я вполне могла обратиться к его приятелям, пусть даже бывшим.

– Я вижу, вы торопитесь?

– Да, у меня на сегодня намечено ещё много дел.

Я не стала ломаться. Мне следовало как можно скорее отыскать Проваторова, всеми правдами и неправдами вынудить его к откровенности. Ни одного мужчину, мало-мальски знавшего Дину, кроме её кузена Ильи, я не смогла застать в живых, и потому ухватилась за приоткрывшуюся возможность разговорить бывшего любовника «Фам-фаталь».

Ноги мои гудели, как после кросса. Утро, когда я поднялась с постели, теперь казалось далёким и туманным, словно это произошло не сегодня.

– Очень благодарна вам за подробные ответы на вопросы. Примите мои искренние соболезнования.

– Спасибо. Надеюсь, что я вам хоть немного помогла! – Огнева порывисто прикоснулась к моей руке. – Если возникнет необходимость, мы с мужем всегда окажем вам содействие.

– Не смею дальше вас задерживать, Владислава Ефремовна. Всего доброго. Передайте мою благодарность мужу.

– Обязательно передам. До свидания.

Кивнув Огневой на прощание, я быстро пошла к выходу с кладбища. Вот сейчас Владислава войдёт в храм, перекрестится, купит свечку и поставит её под распятие – за упокой. И долго-долго будет стоять, глядя на пляшущее пламя и лики святых, в надежде всё-таки вымолить прощение у сына за то, что в самый ответственный момент оказалась глуха к его чувствам. Других забот у этой женщины уже не осталось, а я хотела вернуться в мир живых.

На стоянке я купила бутылку целебной воды «Урсус». Озирский как-то обронил, что именно эту воду часто выбирают спортсмены, чтобы восстановить силы после тренировок.

* * *

Я выпила всю бутылку залпом, открыла машину, села за руль. Уже хотела связаться с Буссовым и попросить его найти телефонной приёмной Госкомимущества, но потом передумала. К подполковнику из РУБОПа я должна обращаться в самых «пиковых» случаях. Что же касается номера телефона, то его найти довольно просто. Давно собиралась приобрести справочник «Вся Москва» хотя бы за прошлый год. Мои родители не держали в доме таких книг. Нужные номера телефонов узнавали в справочном и записывали на листки отрывного календаря. А мне ежегодник требовался для работы, и сегодня я наконец-то решила его купить.