Самосожжение - Страница 64

Кроме того, я должна заказать столько еды, чтобы хватило на всё время наблюдения. Только бы не промахнуться с количеством – жалко бросать вкусности на тарелках, если парочка уедет раньше времени. А вдруг, наоборот, они задержаться здесь? Тогда мне придётся смаковать кушанья по крошечке…

Дина с другом давно скрылись за дверями «Паласа», растворившись в манящих отсветах люстр и зеркал. А я роняла тюбики с тушью, помадой и румянами, никак не могла выровнять дыхание и хватала ртом воздух. Платье, на удачу, я выбрала чёрное, маскирующее грязь – без него о походе в «Вену» не могло быть и речи.

Ругая себя последними словами, я рылась в сумочке, собирала рассыпанные купюры и боялась, что, пока меня нет, Дина что-нибудь плохое сделает с ним… Лучше, конечно, совершать преступления в укромном уголке. Но на всякий случай нужно не выпускать объект из поля зрения, как делали это наши ребята уже много дней подряд.

Дина Агапова приносит несчастье всем, с кем встречается, но на сей раз этого не случится. Я помешаю, я обязательно сорву её планы. Он должен спокойно уйти после этого ужина и ни когда больше не подвергаться опасности. Он останется жить, и спустя годы моя дочка не сможет упрекнуть меня в лени, в трусости, в глупости. Кем бы ни была Дина Агапова, ЭТОЙ жертвы она к своему мрачному списку не прибавит, даже если такое и входит в её планы.

Полив причёску лаком, я вылезла из машины, заперла дверцы и направилась к входу в отель; при этом старалась не шататься от волнения и усталости. Конечно, в «Вене» я ничего пить не стану, потому что нахожусь на службе и за рулём. Но здесь и не принято особенно налегать на вина; посетители оценивают прелести классической французской кухни с австрийским привкусом. Те, кому требуется «налить шары», ищут иные места, коих в Москве великое множество. А в «Вене» ужинают гурманы…

Я подошла к двери, полезла в сумочку, достала две купюры по пятьдесят долларов. Не успела опомниться, как привычные к поборам волосатые руки швейцаров приняли мои баксы и упрятали их в глубокие карманы. Получив разом по значительной сумме, особенно в пересчёте на рубли, швейцары уставились на меня в ожидании дальнейших указаний. И получили их незамедлительно.

Я показала пластиковую карточку частного агентства сначала одному, потом другому. Швейцары облегчённо вздохнули, сообразив, что перед ними не сумасшедшая, и никто потом не будет вытряхивать щедрые чаевые из их карманов. Позументы мундиров засияли ярче. А глаза швейцаров сделались масляными и угодливыми.

Я объяснила, что в ресторане находится опасная преступница, и я ни на секунду не могу её выпустить из-под наблюдения. Швейцары всё моментально поняли, под белы рученьки проводили меня к метрдотелю. Здесь мне пришлось расстаться с ещё одной купюрой такого же достоинства. Я всегда думала, что служащим ресторанов и гостиниц подвластно всё; вот только деньги сотворить из воздуха они не могут. И потому так страстно любят их. Сегодня всё произошло, как обычно, и уже через пять минут я сидела одна за удобным столиком.

Как на ладони я видела Дину и её кавалера, а именно об этом я и просила метрдотеля. Теперь, когда отпала необходимость вести машину, я расслабилась, достала платочек и вытерла слёзы. Потом опять взглянула на Дину и её друга; подумала, что они даже оделись одинаково. Оба выбрали чёрные с серебристой полоской костюмы. Кареглазые брюнеты, они внешне схожи; и даже голоса их звучат так, что не сразу разберёшь с моего места, кто говорит – он или она.

Официант, почтительно склонившись, слушал заказ. И я, пересев поближе, наконец-то смогла услышать Динин голос. Это нужно было мне для того, чтобы по научной теории проверить, так ли Дина цинична, умна и жестока. Я слушала лекции по анализу голосов и узнала много нового; например, как формируется голос. Глотка, носоглотка, рот, полость рта – верхние резонаторы. Трахея, бронхи и лёгкие – нижние. Голоса людей сугубо индивидуальны, подделать их практически невозможно, особенно интонации.

Даже нормальный человек редко попадается на удочку обманщика, а уж эксперту и подавно ничего не стоит отличить подлинный голос от пародии. Специалист в состоянии разложить любой голос по тембровым, ритмическим, частотно-амплитудным и интонационным параметрам. Конечно, сейчас я не могу заниматься анализа голоса Дины Агаповой. Мне нужно заказать ужин, чтобы не выглядеть подозрительно.

Дина вскользь взглянула на меня, но я особенно не встревожилась. И она, похоже, тоже не насторожилась. Спутник её сидел ко мне спиной. Всё верно, Дина говорит контральто. Это соответствует её высокому росту, который предполагает большую гортань, длинные и толстые связки. По голосу я дала бы ей лет тридцать пять или даже больше, хоть Дине нет ещё и тридцати..

Возможно, я ошибаюсь, и эксперт определил бы точнее. По тембру без труда можно определить, что говорит человек худощавый, щёки у него впалые, размер рта небольшой. Дина много курит, поэтому сильно охрипла. Говорит она быстро, отчётливо. Настырно, даже когда заказывает эскалопы из утиной печёнки в огне и мармелад из перца.

Одно свойство характера налицо – Дина сперва делает, а потом думает. Но скороговорка отсутствует, окончания слов прослушиваются чётко. Значит, Дина уверена в себе, как прежде. В же время, я уловила в её тоне бесконечную усталость, которую уже не прогнать ни чашкой кофе, ни долгим сном, ни контрастным душем.

Интонации Агаповой гармоничны, но тусклы, невыразительны, потому что её уже ничто в этом мире не интересует. Она сидит в одном и лучших московских ресторанов, слушает негромкую музыку, смотрит на посетителей. Но не желает лишний раз шевельнуться, не говоря уже о том, чтобы потанцевать.