Самосожжение - Страница 65

И всё же мы не ошиблись, решила я. Дина умна, обладает чувством собственного достоинства. Но третьего качества, первоначально приписанного ей, напрочь нет, даже если оно было раньше. Это качество называется жизнелюбием, иначе говоря, волей к жизни. Я поняла, что Дина сейчас существует как бы по инерции, и решила, что долго так продолжаться не может. Или она придёт в себя, станет прежней, или…

– Салат из северных креветок под соусом бальзамико с томатами, – прочитала Дина по карте и спросила: – Хочешь? Лично мне нравится.

– Пожалуй, – отозвался её друг.

– Надо бы штрудель взять, здесь они самые лучшие в Москве…

Я не видела Дининых глаз и не могла предположить, что она задумала. Ведь с бывшим мужем в «Гаване» она тоже была любезна. Тем временем ко мне подошёл официант. Пришлось просматривать поданную карту, и я порадовалась, что захватила с собой пачку денег. Неизвестно, сколько времени мне придётся здесь пробыть, и, значит, надо чем-то себя занять.

Я тоже заказала штрудель, который оказался тончайшим слоёным пирогом, фаршированным форелью и подаваемым под соусом из петрушки, укропа и огурцов. Я ждала, что меня стошнит от одного вида пищи, но ошиблась. Напротив, я почувствовала мучительный голод и решила как следует подкрепиться. Кто знает, когда я вновь смогу поесть?..

– Обжаренные лангустины, пожалуйста.

Мне очень понравилось это название. Суп я предпочла интересный, называемый «Консоме из раков с картофельными кнедлями». Разохотившись в процессе общения с официантом, я заказала говяжью вырезку и овощи с соусом карри. На десерт попросила подать ещё один штрудель, только вишнёвый, и малиновый мусс. Я плохо видела, что едят за интересующим меня столиком. Просто наблюдала за Диной, но пока ничего подозрительного не замечала.

Парочка тихонько разговаривала, не забывая и о еде. Я различила-таки на их столе суп-пюре с луком-пореем и чёрной икрой. Дина с другом не смеялись, даже не улыбались, но беседа их текла непринуждённо, без долгих перерывов и мучительных поисков темы.

Умирая от желания разобрать хотя бы одно слово из доверительного разговора, я думала, что эти люди не похожи на влюблённых. Даже на случайных партнёров не тянут, скорее напоминают серьёзных и умных друзей. Делятся проблемами, но делают это культурно, спокойно, слегка отстранённо. Ни одного фривольного жеста я не зафиксировала. Динины колени под столом не интересовали её знакомого, и совсем не потому, что были закрыты брюками. Может, они и не спали ещё? И только сегодня впервые поехали в ресторан?

Переходя к лангустинам, я вспомнила, как жила в Турции и училась управляться с ножом и вилкой. Мы с мужем часто посещали стамбульские рестораны, и полученные навыки пригодились мне сегодня в полной мере.

Дина выглядела воплощением всех хороших манер, какие только существуют на свете. Свой морковный с мидиями суп она ела так красиво, что я поневоле засмотрелась. И подумала, что, наверное, на шпионку я всё-таки не похожа. Скорее на шлюху, которая торопится насытиться впрок, получив валютный гонорар. На самом же деле мне придётся теперь долго и нудно отчитываться за потраченные средства. Если вечер завершится хотя бы маленькой победой, Андрей, надеюсь, простит мою расточительность. А вот в случае провала придётся возмещать ущерб – так положено по уставу агентства.

Я слушала вальсы, преобладающие в сегодняшнем репертуаре, и рассеянно ела консоме. Немного отвлеклась, задумалась; а когда подняла голову, то увидела, что за тем столиком уже добрались до десерта. Я набросилась на говяжью вырезку, мгновенно позабыв о правилах приличия. Мне было фиолетово, что подумают официанты и прочие посетители ресторана. Сохраняя лощёные манеры, я рисковала упустить объект.

Я заторопилась и не ошиблась, потому что моя пара, не потанцевав и толком не расслабившись, собралась покинуть гостеприимную «Вену». Они будто бы завернули сюда пообедать, вернее, поужинать; и, насытившись, заскучали. Значит, мой срок истёк, и надо уходить.

Время я рассчитала правильно и закончила трапезу одновременно с Диной, которая предпочла вишнёвому штруделю блинчики «Сюзетт». Что ел её друг, я так и не поняла. Когда они поднялись из-за стола, я бросила взгляд на фирменные тарелки – там было пусто, только в центре лежали скомканные салфетки с вензелями ресторана.

В зале «Вены» мы находились ровно час, и вместе вышли на дождливую улицу, под огненные стрелы фонарей и всевозможной светящейся рекламы. Оба швейцара, словно добрые друзья, подмигнули мне на прощание.

Я жалела, что не могу остаться в «Вене» до закрытия, насладиться вкусом блюд, букетом вин, звуками вальсов. Когда-нибудь надо привести сюда Озирского – он в «Вене» ещё не бывал. И повод имеется подходящий – справим здесь его юбилей.

Я вразвалочку проследовала к своей машине, села за руль. Парочка курила около «Пежо», и бывший мой любовник говорил с Диной, не вынимая изо рта трубки. Белобрысый парень лет пятнадцати подошёл к ним, получил от Дининого спутника деньги и пропал в сполохах электрических огней.

Внезапно мне сделалось так душно, что пришлось открыть потолочный люк. Теперь, вероятно, придётся провожать их до дома. Дина просто обязана отдать долг в спальне – ведь её накормили по высшему разряду. Нужно выяснить, куда они направляются, а после передать эстафету ребятам с Каширки. Можно сделать это сейчас, пока мы ещё стоим.

Неожиданно появился белобрысый парень с круглым букетом, состоящим из огромного количества маленьких алых роз, обёрнутым снизу креп-бумагой. Сразу видно, что с флористов сошло семь потов, пока они соорудили это эксклюзивное чудо. Интересно, сколько там цветов, двадцать пять или больше? Парень передал Дининому другу букет, и я завистливо причмокнула. Я отдала бы полмира за то, чтобы получить цветы из его рук, но Дина пожала мои лавры.